УДК 316

МЕСТО МАРГИНАЛОВ И ПРЕДСТАВИТЕЛЕЙ «СОЦИАЛЬНОГО ДНА» В СОЦИАЛЬНОЙ СТРУКТУРЕ ОБЩЕСТВА

Горина Елена Евгеньевна
Федеральное казенное образовательное учреждение высшего профессионального образования «Владимирский юридический институт Федеральной службы исполнения наказаний»

Аннотация
В статье рассматриваются основные проблемы определения маргинальности в социологии, анализируются исследования социального дна отечественных авторов.

Ключевые слова: люмпенизация, маргинальность, социальная структура, социальное дно


PLACE OF OUTCASTS AND REPRESENTATIVES OF "THE SOCIAL BOTTOM" IN SOCIAL STRUCTURE OF SOCIETY

Gorina Elena Evgenevna
Vladimir Juridical Institute of the Federal Penitentiary Service

Abstract
In article the main problems of definition of a marginality in sociology are considered, researches of a social bottom of domestic authors are analyzed.

Рубрика: Социология

Библиографическая ссылка на статью:
Горина Е.Е. Место маргиналов и представителей «социального дна» в социальной структуре общества // Психология, социология и педагогика. 2014. № 9 [Электронный ресурс]. URL: https://psychology.snauka.ru/2014/09/3624 (дата обращения: 11.09.2024).

Изучение проблематики «социального дна» в социологии самым тесным образом связано с понятием маргинализации, широко используемым учеными, исследующими проблемы стратификации общества.

Как утверждают некоторые исследователи, маргинализация значительной части населения – это одна из тенденций трансформации структуры российского общества [1, с.21], поэтому необходимо раскрыть данное понятие.

Г.В. Пушкарева определяет маргинальность (от французского marge – край, marginal – крайний) как пограничное состояние индивида (и даже группы) по отношению к социальной общности, страте или социально-значимым структурам [2, с. 564]. Данное определение никоем образом не отражает тот факт, что маргинализация личности, как правило, сопровождается резким снижением статусной принадлежности, протеканием кризисных процессов.

Подобный подход демонстрирует также Л.Я.Михайлова, определяющая маргиналов как «совокупность людей, сознание, поведение и статус которых находятся на стыке социальных групп» [3, с.135]. Таким образом, это те люди, по мнению автора, которые оторвались от одной социальной среды (например, религиозной, национальной, сельской), но включиться в новую для себя социально-культурную среду (городскую, инонациональную и т.д.) не смогли.

Однако существуют определения маргинальности, отражающие негативные состояния личности. Впервые понятие маргинального человека употребил представитель Чикагской школы Р. Парк в 1928 году. Причину маргинальности исследователь видел в интенсивном протекании процессов социальной мобильности. Причем сам переход из одного статусного состояния в другое воспринимается индивидом как кризис, сравнимый по сущностному содержанию с теми ощущениями, которое испытывает иммигрант, приехав в чужую страну. Хотя маргинальный кризис в отличие от миграционных переживаний непрерывен, является хроническим; присутствует тенденция превращения временного состояния в тип личности [4, с.156].

Итог подводит А.И. Кравченко, понимающий маргинальность как «1) состояние в процессе перемещения группы или индивида (смена статусов), 2) характеристики социальных групп, находящихся в особом маргинальном (окраинном, промежуточном, изолированном) положении в социальной структуре» [4, с.157.]

Правомерным в соответствии с этим является вопрос о существовании особого слоя в социальной структуре общества – маргинального. Проанализировав исследования российских социологов, изучающих проблемы стратификации, можно утверждать, что не в каждой модели социальной структуры, предлагаемой учеными, присутствует группа маргиналов.

Так, А.В. Дмитриев в начале 90-х годов прошлого века, опираясь на марксистское представление о классах и взяв за основу стратификации три признака – уровень образования, доход и престиж – выделил пять основных социальных групп российского общества:

- административная (правящая) элита: состоит, по мнению автора, из советской «партхозноменклатуры» первого и второго эшелонов и новой политической элиты сформировавшейся после образования Российской Федерации;

- рабочий класс: он в свою очередь делится по квалификационным и отраслевым признакам;

- интеллигенция;

- новая буржуазия: ее составили банкиры и предприниматели;

- крестьянство [5, с. 15-16].

Как видно, автор никак не отразил в предложенной им модели наличие маргинальных слоев. В отличие от него Н.М. Римашевская четко выделила группу маргиналов в социальной структуре общества, представленную, по ее мнению, следующими слоями:

1. «Общероссийские элитные группы»: их основная отличительная черта – одновременное обладание крупнейшим состоянием (сопоставимым с состоянием западных магнатов) и властным влиянием  на общенациональном уровне;

2. «Региональные и корпоративные элиты»: отличительные признаки –  значительное по российским меркам состояние с одновременным влиянием в определенном секторе экономики или на уровне регионов;

3. «Верхний средний класс»: обладает доходом, обеспечивающим представителям данной группы западные стандарты потребления, имеет определенные претензии на повышение социального статуса;

4. «Динамический средний класс»: отличается наличием доходов, позволяющих удовлетворять среднероссийские и более высокого уровня стандарты потребления; кроме того, обладает достаточно высоким адаптационным потенциалом, значительными мотивациями и притязаниями, группа характеризуется высокой степенью социальной активности и легитимным способом ее проявления;

5. «Аутсайдеры»: отличительные черты – низкая способность к адаптации, низкая социальная активность, невысокий доход с одновременной ориентацией на легитимные способы  его получения;

6. «Криминалитет»: обладает высокой степенью социальной активности и способности к адаптации, однако при этом рационально-ориентирован на получение дохода зачастую способом, противоречащим легальным нормам;

7. И, наконец, «маргиналы», характеризуемые, автором, как члены общества, обладающие низким адаптационным потенциалом и имеющие асоциальные и даже антисоциальные установки при получении дохода [6, с. 234-235].

В такой интерпретации понятие маргинала максимально приближено к понятию представителя «социального дна» хотя четкого выделения групп населения, принадлежащих к данному слою, нет.

Следует заметить, что существует стратификационная модель общественного устройства, предложенная Т.И. Заславской, в которой четко выделен слой, именуемый автором как «социальное дно»:

- «верхний слой» (7 %): наиболее привилегирован, к нему относятся элитные, а также субэлитные группы, занимающие важные с точки зрения государственного управления, развития экономики и наличия реального властного ресурса (как правило, силовые структуры)  позиции;

- «средний слой» (20 %): включает представителей малого и среднего бизнеса, менеджеров среднего уровня, чиновники среднего уровня, офицеров, высококвалифицированных специалистов;

- «базовый слой» (60 %): наиболее многочисленный, в его основе специалисты (интеллигенция), работники массовых профессий, рабочие и др.;

- «нижний слой» (8 %): в его основе малоквалифицированные и неквалифицированные работники, сюда же автор относит безработных и беженцев; основные характеристики – низкая социальная активность, низкий адаптационный потенциал к изменяющимся социальным условиям;

- «социальное дно» (5 %): по мнению автора, это последний (самый низкий) слой социальной структуры российского общества, в который входят, как утверждает Т.И. Заславская, преступные и полупреступные группы: к ним относятся бандиты, воры, торговцы наркотиками, содержатели притонов, а также бродяги, алкоголики, лица без определенного места жительства и пр. [7, с. 13].

Таким образом, понимание социального дна Т.И. Заславской охватывает такие слои структуры общества, предложенные Н.М. Римашевской, как «криминалитет» и частично «маргиналы». Несмотря на то, что данный автор не выявляет слой «социальное дно», им проведено его обследование. Для обозначения представителей данной прослойки Н.М. Римашевская использует понятие «паупер». Среди процессов, интенсифицирующих процессы маргинализации, она называет безработицу, бедность, несбыточность надежд, социальная и экономическая нестабильность [8, с.38].

Парадокс ситуации состоит в том, что российское общество вовлечено в мировую тенденцию развития потенциала человека. [9, с.14] Поэтому следует согласиться с утверждением автора, что по причине интенсивной нисходящей социальной мобильности «социальное дно» продолжает формироваться и укрепляться, его представители отторгаются обществом, которое не имеет четкого понятия об истинных размерах данного слоя.

Н.М. Римашевская выделяет четыре группы, которые, по ее мнению, составляют социальное дно:

1) нищие, открыто просящие подаяние;

2) бомжи, лишившиеся своего жилья, прежде всего по причине возникновения рынка недвижимости;

3) беспризорные дети, которые либо утратили родителей либо убежали из дома;

4) уличные проститутки (включая несовершеннолетних) [8, с.39].

Представители данного социального слоя имеют общие черты: нахождение в состоянии социальной эксклюзии, отсутствие социальных ресурсов, устойчивых связей, утрата доминантные ценностей социума и т.п. Каждая из названных групп безусловно обладает определенной спецификой, однако четкие грани между ними отсутствуют: беспризорник может быть нищим, просящим подаяние, и заниматься проституцией.

Таким образом, социологи, исследующие проблемы стратификации, невсегда уделяют должное внимание люмпенизированным слоям общества. Также нет четкого понимания процессов маргинализации и состава образовавшегося по ее причине слоя. Следует заметить, что группа маргиналов не полностью совпадает с прослойкой социального дна: по нашему мнению, первая включает в себя вторую группу. При этом сюда же попадают другие маргинализированные слои общества, которые не перешли в разряд представителей социального дна: это безработные, участники процессов урбанизации, не сумевшие адаптироваться к городской жизни и т.д.


Библиографический список
  1. Социальное расслоение и социальная мобильность /Отв. ред. З.Т. Голенкова. – М.: Наука, 1999.
  2. Общая социология: Учеб. пособие / Под общ. ред. проф. А.Г. Эфендиева. – М.: ИНФРФ-М, 2009. – 654с.
  3. Социология: Курс лекций для студентов всех направлений и специальностей /Под ред. В.А. Михайлова. – Ульяновск: УлГТУ, 2004.– 207с.
  4. Кравченко А.И. Социология: учеб. – М.: ТК Велби, Изд-во Проспект, 2007. – 536с.
  5. Дмитриев А.В. Конфликт на российском распутье // Социологические исследования, 1993. – №9. – С.15-16.
  6. Фролов С.С. Основы социологии. – М.: Юристъ, 1997. – С.212-227.
  7. Заславская Т.И. Социальная структура современного российского общества //Общественные науки и современность. – 1997. – №2. – С.5-23.
  8. Римашевская Н.М. Бедность и маргинализация населения // Социологические исследования, 2004. – №4. – С.33-44.
  9. Горина Е.Е. Коммуникационная активность в системе профессиональных качеств современного работника //Современные научные исследования и инновации. – 2013. №7 (27). – С.14.


Все статьи автора «Горина Елена Евгеньевна»


© Если вы обнаружили нарушение авторских или смежных прав, пожалуйста, незамедлительно сообщите нам об этом по электронной почте или через форму обратной связи.

Связь с автором (комментарии/рецензии к статье)

Оставить комментарий

Вы должны авторизоваться, чтобы оставить комментарий.

Если Вы еще не зарегистрированы на сайте, то Вам необходимо зарегистрироваться: