Непрерывная глобализация современного общества порождает необходимость постоянного исследования процесса межкультурного взаимодействия. Процесс интеграции на мировом уровне носит антагонистический характер, с одной стороны, размывая границы этнокультурных общностей, а с другой – вызывая ожесточенные споры при столкновении двух цивилизационных систем: Востока и Запада. В то же время, проявления проблем межкультурного диалога всегда касаются конкретных людей и связаны, чаще всего, с их цивилизационно-культурными различиями [1].

С точки зрения аксиологического подхода, корень противоречий между представителями разных социокультурных общностей лежит в недостаточном понимании участниками межкультурного диалога ценностей чужой культуры, специфики восприятия оппонентом картины окружающего мира [2]. В этой связи особый интерес вызывает сравнительный анализ ценностных ориентаций и установок представителей различных культур.  Понимание особенностей системы ценностей, характерных для той или иной общности, может служить базой для эффективного межнационального взаимодействия, что приобретает особенную важность в ситуациях, требующих тесного общения людей с разной цивилизационной идентичностью. К таким ситуациям можно отнести работу в международных компаниях, межнациональные браки, сопровождение обучения иностранных студентов и т. д.

Одним из государств, имеющих обширные политические, социальные и экономические связи с нашей страной, является Монголия. Монгольская культура традиционно относится к «восточному» типу, в то время как российское общество исторически является своеобразным «посредником» между «западной» и «восточной» цивилизацией [3]. Особенности религиозных, культурных и семейных традиций определяют приверженность населения Монголии ценностям, характерным для «восточных» культур: почтению к старшим, уважению к природе, ориентации на служение другим и т. д. В то же время, исследователи отмечают, что современная монгольская молодежь под влиянием трансформации общества в сторону рыночных ценностей постепенно склоняется к выбору таких традиционно «западных» ориентиров, как установки на индивидуализм, личную свободу, профессиональное и карьерное развитие и т. п. [4]. Схожие процессы отмечаются и в России, однако в силу исторических и экономических особенностей развития нашего общества, сближение с «западной» системой ценностей в противовес традиционному укладу жизни произошло значительно раньше и носило более скачкообразный характер [5; 6].

В последние годы взаимодействие России с Монголией наращивает темпы и приобретает комплексный характер [7]. Осуществляются совместные инвестиционные и предпринимательские проекты, обогащаются программы культурного обмена, в программы международного сотрудничества с обеих сторон вовлекается все больше молодежи. В связи с этим особую актуальность приобретает изучение базовых ценностей представителей России и Монголии, позволяющее разрабатывать наиболее эффективные стратегии межкультурного диалога.

Нами было предпринято исследование, целью которого стало изучение ценностных ориентаций российской и монгольской молодежи.

В качестве основной гипотезы исследования выступило предположение о существовании значимых различий ценностных ориентаций у представителей монгольской и российской молодежи. Дополнительные гипотезы исследования заключались в предположениях о наличии значимых различий между ценностными ориентациями юношей и девушек, а также о существовании взаимосвязи между ценностными ориентациями и направленностью личности.

Проверка выдвинутых гипотез осуществлялась на выборке общей численностью 120 человек в возрасте 19-25 лет, из которых 60 человек постоянно проживают в г. Чойбалсане (Монголия) и 60 – в г. Ростове-на-Дону (Россия). В каждой группе респондентов 50% составили девушки, 50% – юноши. Сбор данных эмпирического исследования осуществлялся с помощью следующих методик:

• исследование ценностных ориентаций проводилось с использованием методики М. Рокича «Ценностные ориентации» и методики П. Н. Иванова, Е. Ф. Колобовой «Определение жизненных ценностей личности (Must-тест)»;
• исследование направленности личности проводилось с использованием методики Б. Басса «Методика диагностики направленности личности» [8].

Стимульный материал методик и инструкции испытуемым были представлены на монгольском и русском языках для соответствующих групп респондентов. Для обработки результатов исследования было выделено 14 групп ценностных ориентаций (ценности профессиональной самореализации, этические ценности, альтруистические ценности и др.), на основе ответов респондентов для каждого испытуемого был рассчитан средний ранг соответствующей группы ценностей, а также определены показатели по шкалам, характеризующим направленность личности «на себя», «на других» и «на дело».

Результаты сравнения выборок с использованием U-критерия Манна-Уитни показали, что представители российской молодежи значимо выше, чем представители Монголии, ставят для себя ценности профессиональной самореализации (U_эмп = 1384,5; p ≤ 0,05) и социального взаимодействия (U_эмп = 1354,0; p ≤ 0,05). Эти данные вполне соотносятся с представлениями о большей ориентированности молодых россиян на самостоятельность и восприятие профессиональной деятельности и общения с коллегами, друзьями и близкими как источника и способа личностной самоактуализации. В то же время, монгольские юноши и девушки значимо чаще отдают приоритет таким ценностям, как личная жизнь (U_эмп = 1364,0; p ≤ 0,05), здоровье (U_эмп = 1410,0; p ≤ 0,05) и профессиональное развитие (U_эмп = 1432,0; p ≤ 0,05). Качественный анализ ответов респондентов показал, что ценностные ориентации «личная жизнь» и «здоровье» были представлены в категориях не столько заботы о себе, сколько заботы о близких и участия в жизни своей семьи. Данная тенденция, на наш взгляд, объясняется сильным влиянием на жителей Монголии традиционного воспитания и религиозных воззрений, предписывающих бережное и почтительное отношение к родным, и восприятие семьи как основного социального ресурса. В то же время, высокая ценность профессионального развития свидетельствует о стремлении монгольской молодежи к овладению рабочей специальностью и реализации себя в общественно значимой деятельности.

Кроме того, были обнаружены значимые различия направленности личности представителей Монголии и России: в частности, у россиян значимо выше выражена направленность «на себя» (U_эмп = 1203,0; p ≤ 0,01), а у монголов – «на общение» (U_эмп = 1384,5; p ≤ 0,05). Эти различия, на наш взгляд, обусловлены влиянием культурных особенностей двух стран: так, направленность «на себя», связанная с ориентацией на получение вознаграждения за результаты работы, является характерной чертой активно развивающегося «потребительского» мировоззрения, которое формируется под влиянием перехода нашей страны к рыночной системе социально-экономических отношений. В то же время, направленность «на других», подразумевающая преимущественную ориентацию на совместную деятельность и поддержание хороших отношений с окружающими, остается характерной чертой азиатского менталитета, складывавшегося на протяжении многовековой истории монгольского народа.

Таким образом, основная гипотеза исследования была подтверждена результатами анализа эмпирических данных.

Также нами были выявлены следующие различия между ценностными ориентациями юношей и девушек из обеих стран: для девушек значимо более важными оказались ценности личной жизни (U_эмп = 1379,5; p ≤ 0,05) и здоровья (U_эмп = 1330,0; p ≤ 0,01), в то время как для юношей – ценности материального благополучия (U_эмп = 1340,5; p ≤ 0,05) и патриотические ценности (U_эмп = 1413,0; p ≤ 0,05). Как уже отмечалось, ценности личной жизни и здоровья во многом связываются респондентами с важной ролью семьи и заботы о близких в их жизни. Таким образом, приоритет у девушек общей ориентации на семью вкупе с явным предпочтением юношами активной внешнесоциальной деятельности и стремлением к финансовой стабильности укладывается в рамки традиционного гендерного распределения ролей в семье, характерных как для христианской, так и для буддистской культуры. Согласно этим представлениям, женщина воспринимается как «хранительница очага» и отвечает за атмосферу семьи, а мужчина – как «добытчик», осуществляющий ее материальное обеспечение.

Корреляционный анализ результатов исследования с использованием коэффициента Спирмена показал наличие значимых связей между отдельными группами ценностных ориентаций и разными типами направленности личности. В частности, направленность «на себя» отрицательно связывается с ценностями здоровья (r = -0,18; p ≤ 0,05) и альтруистическими ценностями (r = -0,19; p ≤ 0,05), что объясняется слабой способностью личности, ориентированной преимущественно на получение индивидуального поощрения своей деятельности, к бескорыстной заботе о других. Направленность «на общение» положительно коррелирует с ценностями личной жизни (r = 0,28; p ≤ 0,01), общения (r = 0,33; p ≤ 0,01), альтруистическими ценностями (r = 0,38; p ≤ 0,01) и ценностями здоровья (r = 0,24; p ≤ 0,01) и отрицательно – с этическими (r = -0,19; p ≤ 0,05) и конформистскими ценностями (r = -0,29; p ≤ 0,01). Положительные корреляции в этом случае могут свидетельствовать об общей связи ценностей общения, здоровья, альтруизма и личной жизни с установками на заботу, служение, помощь другим, характерными для людей с преобладающей направленностью личности «на общение». Направленность «на дело» отрицательно связана с такими ценностными ориентациями, как общение (r = -0,21; p ≤ 0,05), альтруизм (r = -0,19; p ≤ 0,05) и материальное благополучие (r = -0,24; p ≤ 0,01). Обратная взаимосвязь этого типа направленности с ценностями общения и альтруизма, возможно, объясняется противоположностью их содержания и общей характеристикой направленности «на дело», предполагающей заинтересованность в поддержании и развитии, прежде всего, деловых, а не межличностных отношений и ориентацию на решение профессиональных задач в противовес налаживанию добрых отношений с окружающими. Высокая значимость отрицательной корреляции между направленностью «на дело» и ценностью материального благополучия, на наш взгляд, может объясняться установкой людей, обладающих такой направленностью, на решение актуальных и социально значимых проблем, работу «за идею», а не на получение личных выгод. Таким образом, обе дополнительные гипотезы нашего исследования также нашли свое подтверждение.

Подводя итог исследования, можно заключить, что ценности российской и монгольской молодежи имеют и общие, и отличительные черты. Общее заключается в том, что юноши и девушки из обеих стран стремятся к саморазвитию и самореализации, придерживаются схожих представлений о гендерных и семейных ролях. В то же время, культурные, религиозные и социальные отличия обусловливают разницу в представлениях о ценности семейных отношений, а также о путях и способах реализации собственного потенциала. Дальнейшие исследования особенностей мировоззрения и базовых ценностей молодых людей в Монголии и России, на наш взгляд, могут существенно помочь в налаживании партнерских отношений между нашими странами.

1. Гусейнов А. А. О чем мы говорим, когда говорим о диалоге цивилизаций // Россия и мусульманский мир. 2008. № 7. С. 57-62.
2. Сафонова И. А. Межкультурная коммуникация в аксиологическом аспекте // Духовність особистості. 2011. № 2 (43). С. 136-144.
3. Очирова Т. Н. Геополитическая концепция евразийства // Общественные науки и современность. 1994. № 1. С. 47-55.
4. Попков Ю. В., Персидская О. А. Сочетание западной и восточной систем ценностей в сознании современной молодежи Монголии // Евразийство: теоретический потенциал и практические приложения: материалы Шестой Всероссийской научно-практической конференции (с международным участием): в 2 т. / под ред. В. Я. Баркалова, А. В. Иванова. Барнаул: ИГ «Си-пресс», 2012. Т. 2. С. 212-216.
5. Ильин В. И. Быт и бытие молодежи российского мегаполиса. СПб: Интерсоцис, 2007.
6. Сидоренков А. В. Христианские ценности и социализация молодежи в современной России // Вопросы психологии. 2000. № 5. С. 48-55.
7. Кокарев К. А. Сотрудничество с Монголией – важное звено восточной политики России [Электронный ресурс] // Российский институт стратегических исследований [Информационно-аналитический портал]. Режим доступа: http://riss.ru/analitycs/6819 (дата обращения: 18.05.2015). Загл. с экрана.
8. Пономарёва М. А., Юхновец Т. И. Психодиагностика личности: пособие для студентов вузов / под общ. ред. М. А. Пономарёвой. Минск: Тесей, 2008.

Все статьи автора «Ульянова Наталья Юрьевна»