Конспективно рассмотрим основные идеи теории мингэй С. Янаги и сравним их с идеями Д. Раскина и У. Морриса. С. Янаги разделял народное творчество на четыре разновидности. [2]
Народные ремёсла или гэтэмоно – лишённые самосознания ручные изделия, создаваемые людьми для людей дёшево в количествах, сопоставимых с готическими ремёслами, лучшее качество достигается в средневековой цеховой системе. Слог гэ в слове гэтэмоно означает «повседневный», а слог тэ означает «от природы». Сюда включаются повседневные бытовые предметы, интонация пренебрежительная. Антонимом является слово дзётэмоно, обозначающее утончённые художественные предметы возвышенного характера, в том числе индивидуальные/художественные ремёсла и аристократические ремёсла в классификации С. Янаги.
Индивидуальные/авторские ремёсла – изделия, изготавливаемые немногими для немногих за высокую цену. Изготавливаются осознанно и подписываются. Например, Мокубэй или Стрэйт Маррей (Уэджвуд в оригинале С. Янаги).
Промышленные ремёсла, например, алюминиевые кастрюли и т. д. производимые в индустриальной системе механическими методами.
Аристократические ремёсла, изготавливаемые под патронажем феодального лорда, например, в Англии продукция под маркой Стэнли Гиббонз (Мэйки в оригинале С. Янаги).
Теория С. Янаги была сформулирована применительно к первой из четырёх перечисленных категорий. Он высоко ценил гэтэмоно, повседневную бытовую утварь, произведённую безвестными ремесленниками. У. Моррис высоко ценил декоративные искусства, которые он называл «меньшими искусствами» в противоположность «высшим искусствам». А их идеях присутствует современная им эстетика, боровшаяся с историческим противопоставлением высокого и низкого искусства, высоко ценившая рукодельные произведения простых безвестных ремесленников. Теория мингэй С. Янаги сфокусирована на идеях о критерии прекрасного, которым объясняется высшая красота народных ремёсел или гэтэмоно. Наиболее явно эти идеи обобщены в книге «Сфера искусства» (когэй-но мити), опубликованной в 1927 году, основные пожения которой были перведны на английский язык и опубликованы Б. Личем. Помимо этой книги, С. Янаги иллюстрирует свои мысли в серии статей под названием «Критерий прекрасного», которую он опубликовал в 1931 году после возвращения из Гарвардского университета. Неясно, намеренно или случайно, но С. Янаги применяет тот же метод, что А. У. Пугин в книге «Контрасты», вышедшей в свет в 1836 году, и противопоставлявшей безобразие викторианской архитектуры красоте готической архитектуры. В 1920х гг. идеи С. Янаги были впечатляюще свежи для Японии, где мало ценились народные ремёсла и промыслы или гэтэмоно, хотя эти идеи во многом перекликаются с Д. Раскиным и У. Моррисом.
Главный проект С. Янаги, выросший из его увлечения средневековым европейским искусством, также имеет свои сходства с проектами Д. Раскина и У. Морриса. С. Янаги идеализировал Средневековье, считал его порой, когда творцы создавали совершенную красоту. Д. Раскин и У. Моррис также увлекались Средневековьем. Для Д. Раскина и У. Морриса Средние века были порой, когда эстетические чувства, общественная жизнь и религиозная восприимчивость были воистину едины в век Веры. Несмотря на то, что общественная система была иерархической, каждый человек мог вступить в значимые взаимоотношения с обществом.
Для того, чтобы воссоздать средневековую атмосферу в современном обществе, С. Янаги учредил гильдию, предназначенную воскресить ремесленничество. Идеи С. Янаги оформились под влиянием Д. Раскина и У. Морриса, но также и под влиянием русского теоретика анархизма П. А. Кропоткина (1842 – 1921), и под влиянием А. Д. Пленти (1875 – 1937), английского архитектора и цехового социалиста.
Наибольшую трудность представляет изменение социальной системы. В существующих условиях народные ремёсла и промыслы умирают, увеличиваются объёмы плохой промышленной продукции а самобытный ремесленник трудится в расчёте на коллекционера. Капитализм убивает рукодельное творчество, единственное спасение – цеховая система. Благодаря ей в прошлом создавались шедевры народного творчества. Прекраснейшие произведения народного искусства становились результатом сотрудничества ремесленников. Ассоциации взаимопомощи хранили традиции. В традициях сокрыты основы нравственности. Нравственность гарантирует качество продукции. Она придаёт работе особый характер, искусство, не позволяя продавать негодные изделия. [4]
Вдохновившись идеями С. Янаги, четверо ремесленников в 1927 году образовали в Киото гильдию под названием Камигамо мингэй кёдан. Они производили мебель, металлические произведения, текстиль и занимались дизайном интерьеров. Их произведения экспонировались в павильоне народного творчества на Императорской выставке развития отечественной промышленности в Уэно в 1928 году. Автором проекта павильона выступил С. Янаги, а строили павильон Камигамо мингэй кёдан. Внутри павильона, в соответствии с концепцией тотального сотрудничества, экспонировалась коллекция произведений народного творчества С. Янаги, и мебель и другие поделки, созданные Камигамо мингэй кёдан. Идея тотального сотрудничества аналогична Красному дому У. Морриса, который проектировал Ф. Уэбб, а декор интерьера, мебель и другие произведения искусства создавали друзья У. Морриса.
В 1871 году Д. Раскин учредил гильдию Святого Георгия и под её эгидой реализовал различные проекты, начиная мелиорацией земель и заканчивая чайной, включая сюда подметание улиц. Однако, в отношении ремесленных гильдий, идеи С. Янаги располагаются ближе к идеям «Морриса и компании» и к гильдиям последователей У. Морриса, например, Э. Макмёрдо, У. Ледэби и Ч. Эшби из британского движения «За искусства и ремёсла».
С. Янаги, Д. Раскин и У. Моррис, безусловно, сходятся в некоторых своих идеях. Все трое высоко ценят рукодельные и ремесленные произведения народного искусства. Все трое увлекались европейские средневековым искусством, видели свой идеал в обществе, в котором едины искусство и нравственность. Однако, следует отметить некоторые различия между ними как доказательство оригинальности С. Янаги. Первое и самое важное различие связано с главным представлением У. Морриса об удовольствии в труде и о свободе творчества. [3] С. Янаги всегда говорил о божественном могуществе, которое он называет милостью небес, но отнюдь не об удовольствии и не о свободе. Японский критик Н. Идэкава, акцентирует уверенность С. Янаги в том, что народный умелец – это человеческая машина, обречённая на многократный интенсивный труд, но в то же время способная создавать прекрасные вещи при помощи природы, традиций и божественного могущества. [1] Согласно С. Янаги, сознательные художественные способности – это недуг, оберегающий от создания высшей красоты. По мысли С. Янаги, бессознательное – вот ключевой фактор, избавляющий народного умельца от недуга. Б. Лич перевёл это как «состояние, превосходящее любые формы дуализма». [4] С другой стороны, У. Моррис, высоко ценя искусство, порождаемое бессознательным интеллек-том, надеялся, что в будущем возникнет новое искусство сознательного интеллекта.
С. Янаги подчёркивал важность дисциплины, доверия природе и подчинения высшей власти или тарики для того, чтобы достичь бессознательного состояния. Необходимо положиться на милость Будды, противостоящую дзирики или власти эго, приводящей к просветлению благодаря стараниям собственного я. Умелец может быть неграмотен, необразован, полностью обезличен – но не из этих источников родится прекрасное. Умельца хранит рука природы. Красота народного искусства такова, что подчиняется иной власти – тарики. Природный материал, природный процесс и впечатлительное сердце – вот необходимые составляющие рождения народного искусства. [4] Согласно С. Янаги, опора на иную власть на деле означает, что умелец исследует традиции, применяет традиционные методы, традиционные природные материалы, традиционные формы и эскизы.
С. Янаги и теория мингэй широко известны на Западе, прежде всего за свой так называемый ориенталистский философский уклон, придающий новое измерение западному интересу к вопросам народного творчества и ремесленничества. Исследователь то и дело наталкивается на благожелательное и некритичное согласие с теорией мингэй на Западе, где существует тенденция к мистификации и выпячиванию эзотерического аспекта. Однако, далеко не будучи подлинно ориенталистской, теория мингэй представляет из себя гибрид эклектичных концепций, почерпнутых в различных европейских источниках, причём не только в британских (что относится к Д. Раскину и У. Моррису), но также в скандинавских и немецких философиях народного творчества конца XIX – начала ХХ вв., в идеях буддизма и японских мастеров чайной церемонии XVI – XVII вв. Цель нашей публикации состояла в том, чтобы выявить гибридную сущность теории мингэй С. Янаги и стимулировать более критическую оценку её истоков и целей.
Библиографический список
- Идэкава Н. Мингэй: рирон-но хокай-то ёсики-но тан. Токио: Синтёся, 1988. С. 70.
- Янаги С. Янаги Соэцу дзэнся. Токио: Тикума сёби, 1981. Т. 8. С. 211.
- Morris W. The Collected Works. London: Longmans Green & Co, 1910 – 1915. Vol. XXII. P. 42.
- Yanagi S. The Unknown Craftsman. New York: Kodansha International, 1989. P. 200.