УСОВА НАТАЛИЯ ВЛАДИМИРОВНА
Институт социального образования (филиал)
Российского государственного университета в г. Саратове,
Кафедра педагогики, психологии и ювенального права
E-mail.ru: usova_natalia@mail.ru
Исследование выполнено при финансовой поддержке РГНФ в рамках научно-исследовательского проекта «Этнопсихологические детерминанты взаимосвязи социальной активности и субъективного благополучия личности» (грант №11-06-00026 а)
Субъективное благополучие личности выступает не только индикатором внутренней экологии человека, но и регулятором социального поведения. Особенности структурного строения, типов и уровневых характеристик субъективного благополучия взаимосвязаны с определенными (преднамеренными) внутренними изменениями и внешним последовательным поведением субъекта [6].
Исследования удовлетворенности различными сторонами жизнедеятельности вынужденных мигрантов, предпринятые В.В. Гриценко, показали значимость фактора типа поселения, принятия себя в новой ситуации, налаживания отношений с коренными жителями и других и соотнесенность с характером социально-психологической адаптации личности. Эти данные свидетельствуют в пользу того, что направления социального поведения вовсе необязательно совпадают со сферами неудовлетворенности. Более того, психологические эффекты реализации поведения могут «перекрывать», компенсировать некоторые сферы неудовлетворенности.
Широкий спектр факторов субъективного благополучия изучался Л.В. Куликовым и его учениками. Он отмечает, что распад социальных связей в ситуации преодоления жизненных трудностей уменьшает ресурсы поведенческой сферы. Ситуация миграции во многом соотносится с трудной жизненной ситуацией, где действительно происходит изменение в сфере социальных связей и отношений; в частности, велика вероятность формирования чувства одиночества, которое «выступает центральным в группе факторов, связанных с переживанием внутреннего дискомфорта». С другой стороны, в исследованиях Л.В. Куликова показано, что недостаточно активная личностная позиция в организации своей жизни становится существенным фактором неблагополучия. Однако миграционное поведение предполагает не только стремления к целям, но и приложение усилий для их достижений. Вместе с тем, преднамеренная миграция не предполагает и полного разрыва имеющихся социальных связей (в том числе и профессиональных, дружеско-приятельских и т.п.), а наличие у личности ряда убеждений, отношений, относящихся к ее социальной активности, могут способствовать более эффективному преодолению трудностей, связанных с миграцией.
Столкновение с иной культурой (даже если не иноэтнической) как правило, приводит в действие механизмы ресоциализации. Однако это происходит через взаимосвязанные процессы дезадаптации и адаптации. Это предполагает определенное блокирование ряда прежде усвоенных норм, установок и паттернов поведения, но уровень такого блокирования зависит от ряда факторов – возможны разные варианты – от «фиксации» прежних норм без их изменения с блокированием любой новой информации до полного растворения в новой культуре. К примеру, в исследованиях В.В. Константинова было показано, что в зависимости от типа поселения мигрантов – диффузного или компактного в отношении принимающего населения, адаптация может происходить по-разному – достаточно быстрая и содержательно глубокая в первом случае и медленная, с существенными проблемами – во втором.
В исследованиях Шамионова Р.М. было показано, что субъектная позиция личности в большей степени способствует формированию субъективного благополучия; ограничение субъектной позиции ведет к двум следствиям, касающимся субъективного благополучия: прямому, заключающемуся в снижении субъективного благополучия от сознания (рефлексии) неспособности проявления активности в широком контексте и косвенному, заключающемуся в неудовлетворенности результатами своей деятельности, отношений и т.п.В этом отношении можно предположить, что субъективное благополучие мигрантов может быть обеспечено за счет своеобразного сочетания различных отношений, а также компонентов благополучия. Знания этих факторов поможет определить социально-психологическое направления и средства целенаправленной работы психологов в аспекте формирования субъективного благополучия личности проживающей в условиях миграции.
Таким образом, к настоящему времени со всей очевидностью обнаружились наблюдаются противоречия. С одной стороны, успешность социально-психологической адаптации в условиях новой ситуации жизнедеятельности мигрантов определяется субъективным благополучием личности, с другой стороны, наблюдается острый дефицит психологического комфорта, социальной и психологической защищенности мигрантов. Необходимы эффективные программы оптимизации социально-психологической и социокультурной адаптации соотечественников к новым условиям жизнедеятельности на принимающей их территории, однако отсутствуют научные знания и эмпирические данные о структуре и социально-психологических факторах субъективного благополучия российских эмигрантов. Необходимо привлечь, на территорию России, мигрантов, так как это позволит повысить темп ее экономического роста, а значит, повысить уровень жизни населения, его пенсионное обеспечение, социальную стабильность, обеспечить пропорциональное развитие регионов и целостность страны, но при этом отсутствуют научные знания и эмпирические данные о структуре и социально-психологических факторах субъективного благополучия мигрантов в России, которые необходимы для разработки программ целенаправленной работы психологов в аспекте формирования субъективного благополучия личности иностранных граждан на территории России.
Стремление найти пути разрешения данных противоречий и определило проблему нашего исследования: каковы структура и социально-психологические факторы субъективного благополучия личности в условиях выезда и въезда в страну?.
Исследование проходило в 2009-2010 году. В исследовании приняли участие 323 испытуемых. Из них 115 опрошенных – коренных жителей России, 118 опрошенных – мигрантов из России и 90 опрошенных – мигрантов в Россию.
В качестве методического инструментария нами использовался комплекс эмпирических методов: «Шкала субъективного благополучия» М.В. Соколовой, «Диагностика уровня социальной фрустрированности» Л.И. Вассермана, опросник «Ваше самочувствие» О.С. Копиной, Е.А. Сусловой и Е.В. Заикина, диагностика самоактуализации личности (А.В.Лазукин в адаптации Н.Ф.Калина). Тест Куна «Кто Я», тест Л.В.Янковского «Адаптация личности к новой социокультурной среде», методика «Диагностика реальной структуры ценностных ориентаций личности» С.С. Бубновой, а так же авторскую анкету, направленную на изучение отношения россиян к особенностям культуры и образу жизни страны проживания, особенности интеграции с принимающим населением.
Проведенное исследование позволило нам сделать ряд выводов:
Выступая не сама по себе, а во взаимосвязи с другими факторами, миграция как форма социального поведения и вид социальной активности является фактором субъективного благополучия личности. Как мигранты, так и коренные жители России демонстрируют схожие результаты удовлетворенности жизнедеятельностью по ряду (незначимых) сфер, тем не менее, иностранцы в России и россияне обнаруживают наиболее высокий уровень субъективного неблагополучия, в отличие от мигрантов из России. Структура россиян отличается обилием взаимосвязей (75% высокозначимых связей); ядерную подструктуру образовали удовлетворенность материальным положением, обстановкой в обществе, своим положением в обществе, отношениями с коллегами, субъектами профессиональной деятельности. Обилие связей вызывает сомнение в ее устойчивости, ядерную подструктуру составили фундаментальные сферы, отличающиеся высокой степенью значимости для испытуемых. Структуру субъективного благополучия иностранных мигрантов проживающих в России составили: политическая активность, возможность выразить себя, материальное положение, удовлетворенность содержанием и условиями профессиональной деятельности, а так же отдых. Следует отметить меньшее количество обнаруженных взаимосвязей, что свидетельствует о более устойчивой структуре субъективного благополучия мигрантов проживающих в России. Структура русских мигрантов объединяет удовлетворенность образованием, работой в целом, своим положением в обществе, отношениями с друзьями, возможностью проводить отпуск, выбором места работы, сферой услуг, проведением досуга, образом жизни в целом, с которыми имеется взаимосвязь с другими характеристиками. Структура объединяет 50% высокозначимых связей и характеризуется достаточной устойчивостью. Ядерными здесь являются в основном профессионально-досуговые компоненты.
Для мигрантов характерна культурная ассимиляция, они добровольно приобщаются к культуре и обычаям страны, в которой проживают (ярче всего это выражается в том, что мигранты читают книги на иностранном языке, знают историю страны, принимают участие в празднование национальных праздников). Корреляционное исследование показало наличие достоверных взаимосвязей между показателями субъективного благополучия, этнической осведомленностью и позитивной этнической идентичностью. Наиболее значимым фактором, способствующим достижению субъективного благополучия, является возможность соблюдать культурные традиции характерные для России и в тоже время суметь принять ту новую культурную среду, в которой проживает мигрант.
Общей тенденцией самоактуализации личности независимо от условий проживания выступает ее невысокий уровень достижения. У мигрантов эмоциональный компонентом субъективного благополучия взаимосвязан с потребностью в общении, со способностью проявлять гибкость в общении, а так же с самопониманием. У россиян, проживающих в России субъективное благополучие находиться во взаимосвязи с креативностью и с принятием природы человека.
В условиях миграции происходит перестройка сложившихся представлений о себе, что безусловно оказывает влияние на субъективное благополучие личности. У Россиян независимо от страны проживания наблюдается кризис идентичности. У мигрантов выше, чем у россиян, проживающих в России, выражены описания себя как субъекта собственности, идентификация себя как субъекта деятельности, полоролевая и этническая идентичность. Россияне, проживающие в России, больше идентифицируют себя как субъекта общения, у них более развиты статусные, ролевые позиции, а так же семейная идентичность. Для россиян проживающих в России и временных мигрантов характерна гиперболизации этнической идентичности выражающаяся в существенном увеличении этнического компонента в структуре идентичности, ориентированности личности на собственную этническую принадлежность. Для иностранных мигрантов и российских эмигрантов характерна трансформация этнической идентичности по типу гипоидентичности, проявляющаяся в размывании этнических границ. Крайние формы изменения позитивной этнической идентичности различной направленности, а именно этнофанатизм для иностранных мигрантов и коренных жителей России и этноизоляция для российских эмигрантов, одинаково опасны в отношении субъективного благополучия личности.
Когнитивная и эмоциональная сторона отношения к различным аспектам проживания в условиях миграции богата содержанием положительных и отрицательных характеристик как к России, так и к зарубежью, при этом большое значение для субъективного благополучия личности в условиях миграции имеет наличие положительных характеристик к покинутой стране и отсутствие желания вернуться на Родину.
Ядерными компонентами структуры ценностных ориентаций иностранных граждан проживающих на территории России являются «высокий социальный статус и управление людьми», «социальная активность для достижения позитивных изменений в обществе», «здоровье». С точки зрения благополучия эмигрантов в России наиболее ценным является социальная активность, личностная и профессиональная реализация. Ценностное ядро коренных жителей России характеризует их стремление к высокому социальному статусу и сохранению своего здоровья. Субъективное благополучие коренных жителей России детерминировано здоровьем и личностным развитием.
Процесс социокультурной адаптации эмигрантов в России, протекает по интерактивному и адаптивному типам. Эмигранты стремятся к активному вхождению в российскую среду, настроены на расширение социальных связей, чувствуют уверенность в своих возможностях, но при этом в процессе адаптации эмигранты сталкиваются с отчужденностью, социальной и физической незащищенностью. Наибольшее значение для процесса адаптации оказывает удовлетворенность содержанием и условиями профессиональной деятельности, наличие возможности общаться с культурой и получать необходимую информацию, а так же удовлетворенность проведением досуга. Протекание процесса адаптации по депрессивному типу не обоснованно низкой удовлетворенностью различных параметров жизнедеятельности российских эмигрантов.
Список литературы
1. Гриценко В.В. Социально-психологическая адаптация переселенцев в России. М., 2002. 252 с.
2. Константинов В.В. Социально-психологическая адаптация вынужденных мигрантов в условиях диффузного и компактного проживания // Психол. журн. Т.26. 2005. №2. С.16-21.
3. Куликов Л.В. Психология настроения. СПб., 1997. 228 с.
4. Куликов Л.В. Психогигиена личности. СПб., 2000.
5. Куликов Л.В. Детерминанты удовлетворенности жизнью //Общество и политика /Ред. В.Ю.Большаков. СПб., 2000. С. 476-510.
6. Шамионов Р.М. Субъективное благополучие личности: психологическая картина и факторы. Саратов, 2008. 296 с.
7. Шамионов Р.М. Социальная активность и субъективное благополучие личности // Личность и бытие: субъектный подход: Материалы 5 Всерос. науч.-практ.конф. Краснодар, 2010. С.61-64.
8. Linneweber V. Post-occupancy evaluation in a master planet community // Wissenschaftliche Zetscchrift der Predrich-Schiller-Universitat Jena, Gesellschaftswissenschaftliche Reihe, 37. 1988. р. 733-746.